Пара неких государственных учреждений, обосновавшихся по обеим сторонам улицы, выдавали свое канцелярское прошлое с головой. Кто еще будет строить такое унылое здание, главное достоинство которого — низкие эксплуатационные расходы? Не говоря уж о том, что вывески на фасаде здания простые граждане не вешают. Впрочем, даже если бы оной и не было, казенность здания выдавал так же и фасад, он единственный щеголял более-менее свежими следами ремонта. Привлекли меня, впрочем, не столько сами здания, сколько то, что их превратили в своеобразные укрепления, забаррикадировав двери и окна первого этажа.
Из оружия у меня остался лишь тяжелый палаш, который я забрал в оружейке взамен старого, еще трофейного, да дробовик за плечами, которому пока все не находилось дела. Этот клинок выгодно отличался весом, в большую сторону, что для моего уровня фехтования — было скорее благом. Либо я проломлю защиту противника одним ударом, либо мне больше не потребуется. Подобный урок, преподнесенный парой озверелых феминисток местного разлива, я усвоил хорошо. Набрав скорость, благо тут приходилось спускаться с холма, я перемахнул одним мощным прыжком через шеренги Оведов прямо в гущу солдат Ордена, щедро расходуя смертельные силы и восьмимиллиметровую картечь. Похоже, что это стало последней каплей, заставившей их дрогнуть. Преследовать отступающих что-то совершенно не хотелось, хотя я и не испытываю физической усталости, но такое количество событий перегрузит чье угодно восприятие.
Поймав первого попавшегося вестового, я вежливо осведомился у него, где найти Сагитта, лишь слегка приподняв его над землей. Полузадушенный парнишка махнул рукой в направлении дома, находящегося слева от меня. Пострадало это строение так уж сильно, как можно было бы ожидать, если не считать копоти и следов от пуль, рикошетивших от булыжной мостовой и выбивавших отметины на стенах. То что это не прямые попадания было ясно хотя бы из того, что большая их часть прилетала плашмя.
Видок у Сагитта, прямо скажем, был неважнецкий. Впрочем, как и у меня. О чем я его и уведомил, перейдя затем к цели своего визита:
— А где Мбаи, не видел?
— Как же не видел. В Часовой Башне засели, он и шарпшутеры. Кабы не они, тошно бы нам пришлось.
Если погибли эти ребята, то дела обстоят хреново… как есть хреново, я на них рассчитывал. И проверить их стоило немедленно.
— Пойдем-ка, взглянем, как там у них дела обстоят.
Парень без напоминания, на автомате, взял с собой два взвода, мимоходом определив прочих на отдых, что я отметил с удовлетворением. Все же в поле опыт приходит намного быстрее и доходчивее, чем в кабинетной тиши. По Сагитту было заметно, что он устал, хотя и старался не подавать виду. Ничего парень, немного осталось.
— Командир, а почему вы огнем нас не прикрывали, как планировалось?
— Видишь ли, парень, на войне все планы идут коту под хвост сразу же после столкновения. В нашем случае, выяснилось, что у противника нашелся засадный полк, размером с половину всей нашей армии. Да еще и состоящий из очень одаренных бойцов, балующихся магией не меньше, чем разными заточенными железяками.
— Инквизиторы! — ахнул один из солдат, сбившись с шага.
— Угу, они самые. В общем, ценой жизни кавалергардия и сударь Флак остановили противника, дав нам время отойти. Мы за них отомстили, но… сами понимаете.
Для ребят здесь, похоже, что адъютант герцога был чем то легендарным, личностью известной с самого детства. Впрочем, не заметно было чтобы они удивились. Видимо, именно такая смерть для Флака и была 'естественной' почему и не вызвала особого удивления. Сегодня ушли многие достойные люди, и я подозреваю, что это еще не все плохие новости на этот день. У судьбы на них всегда была щедрая рука.
Под стенами башни было скользко от успевшей застыть на морозе крови, и перешагивая тела требовалось быть предельно осторожным. Пространство перед входом в нее было буквально усеяно осколками гранат и выщербленной из стен каменной крошки. Выломанные ворота одной створкой так и висели на петлях, другая же их половина превратилась в своеобразный помост, по которому внутрь пришлось практически вползать. И уже почти на самом верху лестница обрывалась, как будто сметенная ударом великана. Доски составляющие ее обнаружились равномерно разметанными в щепу по всей башне. И тишина.
— Эй! Есть там кто живой? — осведомился я.
— Кто таковы? — прохрипели сверху, не показываясь однако на глаза.
— Свои. Поле битвы за нами.
После этого пришлось похлопотать с организацией мостков, чтобы извлечь доблестных защитников сверху. Мбаи, благодарные соратники вынесли буквально на руках. Маг потерял добрых пару-тройку стоунов веса и как-будто бы даже постарел на десяток лет разом. Следы кровотечения из носа пятнали его одежды и бороду. Но при этом, правая его рука по прежнему не выпускала дубину, по недоразумению служащую магу с побережья посохом.
Взвод наших Ворошиловских стрелков практически не пострадал, не считая мелких царапин, пары ожогов да усталости. От вражеских чар Мбаи их надежно прикрыл, а со всем прочим ребята и сами недурно справлялись. Когда мы спустились вниз, там собрался уже весь батальон. Грязные, усталые люди, менее чем за год превратившиеся из молодых беззаботных ребят в ветеранов, закаленных в боях, встретили спустившихся товарищей как героев, их подвиг был у всех на виду, сейчас же эта публика ожидала дальнейших распоряжений. Я окинул взглядом нестройные ряды поредевшего батальона. Когда мы выступали, их было почти втрое больше. Многие погибли, многие ранены, все устали, но…
— Я бы многое мог сказать, ребята. Да, победа еще не близка, хотя мы и приблизили сегодня ее еще на шаг, а враг хоть и раздроблен, но по прежнему достаточно силен. Я спрошу вас, разве мы не били его, когда он наступал, поработив тысячи людей, сотни городов и несколько провинций? Разве не мы дали ему главный бой здесь, у столицы нашей? Так давайте поднажмем, сынки, не посрамим дедов и отцов наших!
Эко разоряется герцог, но ведь прав, как ни крути. Пока противник деморализован, стоит его дожать чуток, не дать возможности собраться и реорганизоваться. Каждый полководец, приставивший к своему титулу скромный довесок 'великий', знал эту немудреную истину и умело развивал ее.
— Барра! — разнеслось над площадью.
Похоже, что солдаты целиком и полностью поддерживают идеи своего командарма. Дальше была скучнейшая оперативка, на которой приняли решение, что Оведы будут действовать совместно со стрелками, прикрывая их. По счастью, в этом районе города преобладали дома зажиточных горожан, так что тесноты трущоб ожидать не приходится, а значит, побеждать будет тот, кто достанет противника раньше и здесь у стрелков преимущество.
Сразу после совещания на импровизированном столе, сооруженном из пары удачно выдернутых из баррикады ящиков, на котором и разместили планы города, я отправился пообщаться с Сагиттом. По совести, карты у них были хоть и более-менее приличные, но с некоторыми огрехами в области соблюдения пропорций. Сагитт удачно обнаружился у орудий, которые наконец то перебрались через завал у ворот.
— Жив еще? Отлично. Есть работа. Сотню ребят выдели в помощь этим, косолапым, пусть прикрывают их задницы. Орудиям оборудовать бы неплохо позиции так, чтобы простреливались основные улицы вдоль, вот тут, у башни и озаботьтесь. И наконец, подбери мне два-три взвода ребят пошустрее. Есть у меня пара наметок.
— Шарпшутеров? — осведомился непривычно немногословный Сагитт.
Я подумал, и решительно покачал головой.
— Нет, эти ни к чему. Пусть и дальше сидят на башне, тут у них удачная позиция. Просто хороших стрелков. — И подумав, поправился, — хотя нет, выдели пяток марксманов, лишними не будут. И да, найдите мне револьвер.
— Сделаем, — кивнул Сагитт, — их сегодня немало осталось без владельцев.
Подхватив револьвер и упаковав его в кобуру, а так же разместив на поясе пяток полных барабанов, я осмотрел собранное воинство. Обычные молодые люди. На Земле им бы еще только школу заканчивать, а тут эвон как получилось…
— Берите двойной боекомплект, времени перезарядиться может и не быть.
Убедившись в готовности моих бойцов, я кивнул Сагитту:
— Неплохо парень, совсем неплохо. — И уже остальным, — Ладно, двинулись.
Зачистка Столицы.
Дальнейшее было довольно рутинным процессом. Сводные соединения рассредоточились по району, планомерно обыскивая строения с нарушенной сигнальной сетью. Особо неразборчивые отступающие отряды вламывались в дома зажиточных граждан Явета, которые, разумеется, были защищены на уровне сопоставимом с некоторыми крепостями. Прибывшим на иллюминацию бойцам оставалось только смести остатки таких деятелей в небольшое ведерко. Но такие курьезные происшествия все же были единичны. А вот в плен — сдавались многие. При виде такого количества военнопленных, герцог, до сих пор подавленный смертью своего ближайшего соратника, мрачно проронил:
